СДВГ как спорный диагноз

Наше общество делится на людей, которые детей, в общем-то, любят, и на людей, которых раздражает сам ребенок, а еще больше – его родители. Люди второй категории в словах не стесняются. И родители-то “мамаша” и “папаша”, и воспитывать-то они не умеют, и ребенок “бешеный” и “невоспитанный”, и т.д., и т.п. При всем при том у авторов этих слов детей может вообще не быть, но уж они-то точно знают, как нужно вести себя с ребенком! Или – дети есть, но они судят исключительно по себе, а любое отклонение от “нормы” считают полным безобразием и недопустимостью.

Дети – личности, только пока несформировавшиеся. Конечно, нужно уметь отличать наглость с их стороны, бесцеремонность и невоспитанность от отстаивания своего пространства, усталости и даже медицинского диагноза.

Услышала от одной бабушки, которая жаловалась:

- Ох, внук у меня гиперактивный!

Полагаю, многие читающие эти строки подобное слышали, и не один раз. Однако стоит помнить о том, что подобными словами бросаться нельзя, потому что гиперактивность – медицинский диагноз, который лечат в том числе медикаментозно, и ставится он не за один день несколькими специалистами.

Гиперактивность – это сочетание нескольких качеств, отклоненных от нормы, хотя определить, что значит “норма”, достаточно сложно. Не зря гиперактивность может быть диагностирована только после того, как ребенку исполнилось 4 года, и то благодаря многим исследованиям. Вот почему ребенка-холерика или просто активного, живого ребенка, который не может усидеть на месте, нельзя называть гиперактивным и отводить ему роль того, которого необходимо постоянно останавливать и не давать никакой инициативы.

Есть такой медицинский диагноз – СДВГ: синдром дефицита внимания и гиперактивности. Как видим, "излюбленная" гиперактивность является частью большого целого диагноза, как и многих других. СДВГ диагностировать сложно хотя бы потому, что до сих пор нет четкого определения этого недуга, даже в самом его названии. Ведь ребенок с СДВГ страдает не только патологической невнимательностью и гиперактивностью (настоящей), но и импульсивностью, отсутствием сна или беспокойным сном, частыми истериками, дисграфией и дислексией, отсутствием самоконтроля, сдержанности, управления своими эмоциями, которые буквально зашкаливают и льются через край. Ребенок с СДВГ – стихия, которая может в буквальном смысле крушить то, что попадается под руку. Он любит, чтобы было хорошо здесь и сейчас, всякие ОГЭ, ЕГЭ, отметки в далеком завтра или заоблачном конце четверти для него вовсе не работают. Он сломя голову бросается за интересующее его дело, через секунду его бросает, а потом бежит, ничего не видя и не слыша. Его мысли критически отстают от действий, он сначала делает, а потом думает не потому, что так хочет, а потому что болен и ему требуется помощь.

Такие дети не могут 45 минут сидеть на уроке. Из-за дюжей самостоятельности у них возникают серьезные проблемы во взаимоотношениях со сверстниками и с людьми вообще. Над ними могут не только откровенно потешаться, но и и чудовищно издеваться.

У меня в одном классе был такой ребенок. Он уже умел управляться со своими эмоциями, потому что у него замечательная мама, которых поискать. Этот мальчик мог после моего объяснения, что надо делать в группе, встать, сказать “это мне неинтересно, я пойду порисую” и уйти сесть за последнюю парту, достать бумагу с ручкой и начать заниматься своими делами. Я очень уважала этого ребенка за его мужество, а его маму за то, что она научила сына с таким диагнозом жить в агрессивной внешней среде. Однажды узнала, что над ним отвратительно поиздевались: в туалете чуть ли головой в унитаз не окунули. Примерно в это же время мама этого мальчика рассказала мне о его диагнозе и дала мне литературу, где я впервые ознакомилась с тем кошмаром, с которым этому ребенку и всем детям с СДВГ приходится жить.

Причины СДВГ до сих пор неясны. Их называют огромное количество: генетические, пре- и перинатальные факторы, когда произошло повреждение мозга во внутриутробном развитии или во время/после родов, влияние окружающей среды, в том числе социальные факторы (давление со стороны родителей, которые считают своим долгом реализовывать свои амбиции за счет своих детей). Даже несбалансированное питание называют одной из причин данного заболевания.

СДВГ надо обязательно лечить, но ни в коем случае самостоятельно или считать, что “само пройдет”. Не пройдет. Потому что это повреждение мозга и психики, которое в ряде случае требует медикаментозного лечения и параллельной работы над собой. Увы, но есть родители, которые не желают признавать, что проблемы есть, и их над решать. Об этом я писала в своей статье ранее. Устранение от всех и вся – это бегство от самого себя и от своей семьи. Ребенок с СДВГ требует особенной работы и особенного подхода, это труд, не сравнимый с трудом над воспитанием обычного ребенка. Об этом и многом другом написано в прекрасной книге Ирины Лукьяновой “Экстремальное материнство. Счастливая жизнь с трудным ребенком”. Автор воспитывала ребенка с СДВГ и поэтому не понаслышке знает о том, с какими проблемами сталкиваются родители и сам ребенок. Общество предъявляет чересчур завышенные требования к детям, даже порой абсурдные, а уж если ребенок ведет себя “плохо”, то на него раз и навсегда навесят ярлык “невоспитанный” или, что еще хуже, “бешеный”, а потом и до родителей доберутся: мол, воспитывать не умеют и т.д., и т.п. по списку. 

Ирина в доступной форме рассказывает о том, что такое СДВГ, из-за чего он может возникать, как это лечится, как справляться родителям, как поддержать ребенка. Главное, что я вынесла из этой книги, - это то, что каждый родитель должен работать, прежде всего, над собой. Бессмысленно требовать от ребенка порядочности и собранности, если ты сам лжив и беспорядочен. Крик на ребенка – это не только слабость, а медленное разрушение взаимоотношений со своими детьми. Значит надо научиться справляться со своим гневом.

Ошибочно полагать, что эта книга только для родителей, у которых дети с СДВГ. Она для всех родителей и для педагогов. Каждый педагог должен знать, что есть дети, который “плохо себя ведут” не потому, что они непослушные, а потому что по-другому им вести себя трудно или даже невозможно, как невыносимо тяжело аутисту с кем-то общаться. “Экстремальное материнство” научит тому, как себя вести с такими детьми и с детьми вообще, как научиться перестать видеть смысл жизни в том, чтобы “дети были послушны, приносили только пятерки, с открытым ртом слушали учителя, во всем придерживались порядка” и т.д., как развенчать собственные заоблачные мифы о том, что дети – куклы, что надо жить “ради детей”, потому как это само по себе является разрушительной концепцией для личности ребенка. Почему? Да потому что в таком случае мы навсегда вычеркиваем уникальный внутренний мир ребенка, крадем его жизнь и заставляем его жить чужой жизнью и чужими желаниями. Потом удивленно хлопаем глазами: ну что же он у меня такой несамостоятельный? А откуда взяться самостоятельности? Ведь ее подавили, уничтожили на корню, не дав раскрыться появившемуся было нежному бутончику.

Какой будет наша семья, зависит только от нас. Если есть какие-то сложности, нужно искать их, прежде всего, в себе. Счастье не данность, не то, что сваливается с неба. Нам даются инструменты, а мы должны ими правильно воспользоваться. Счастливая жизнь в семье возможна, только надо хорошенько встряхнуться.  Вот как Ирина Лукьянова говорит:

“Счастье – это сегодня. Вот с этими детьми, такими, какие они есть. Счастье – это сейчас”. 
(цит. по книге Лукьянова И.В. Экстремальное материнство. Счастливая жизнь с трудным ребенком. – М.: Никея, 2017. – С. 406)